С XVII в. и вплоть до XX в. механика оставалась основной физической дисциплиной. Поэтому ей — класклассической механике Галилея — Ньютона — отводилось почетное место в истории естествознания. Но это лишь в малой мере относится к механике XIX в. Ею занимались мало; в общих работах по истории как физики в целом, так и механики она на втором плане, в тематике более узких и специальных исследований она занимает столь же скромное положение. Эпоха становления классической механики, а затем пора ее триумфов и утверждения как ведущей и основополагающей дисциплины естествознания (XVII и XVIII вв.), очевидно, заслоняют наступившую после них полосу, которая кажется гораздо менее яркой, лишенной событий принципиального значения. Но механика XIX в. подводит к новой физике XX в. и хотя бы поэтому заслуживает изучения. Достаточно широко распространено мнение, что механика вступила в XIX в. с отработанной системой основных положений, вступила как аксиоматически построенная наука; и пусть она не всегда могла дать эффективные методы для решения задач, но в ней не было расхождений в понимании целей и постановке проблем. Более детальное исследование механики XIX в. заставляет отказаться от таких упрощенных и упрощающих представлений. Исследуемая в этой книге эпоха заполнена и борьбой мнений относительно основных принципов и целей механики, и формированием ее новых отраслей и направлений. Существенными были проблемы и результаты, которые часто обходятся молчанием в работах по истории науки и во многих, даже фундаментальных курсах. Пересмотр основ механики, происшедший в XX в., генетически связан не только с электродинамикой движущихся тел, но и с внутренними для классической механики проблемами и процессами. В развитии механики XIX в. — не полоса затишья перед грядущей перестройкой основ, а насыщенная событиями эпоха, ведущая от Лагранжа к Эйнштейну (если воспользоваться этими знаменитыми именами для обозначения начального и конечного рубежей). Сопоставление этих двух имен имеет и другой смысл: Лагранж — корифей классической механики, Эйнштейн — классик релятивизма. Мы надеемся, что настоящая книга в достаточной мере обосновывает вывод о тесной связи классической механики XIX в. с проблемами науки наших дней.