Ведь праща — было бы очень странно, если бы матема* тики, считающие обращение с большими числами в извест-
известном смысле своей привилегией и знающие об этих числах
много больше всех прочих смертных, не испытывали хорошо
известного гипнотического влияния «круглых»^ дат, всегда
вызывающих желание произносить краткие тосты или длин-
длинные речи, писать пылкие статьи или солидные обзоры? И ма-
математики на самом деле в этом отношении (как, впрочем, и
во многих других) ничем не отличаются от нематематиков —
они чтут юбилеи, как и «все. Первой «круглой» датой нашего
столетия явился 1900 год—этот год был ознаменован заме-
замечательной речью крупнейшего математика того времени
Давида Гильберта, сформулировавшего целый ряд проблем,
которые век XIX, так сказать, «завещал» XX веку 1. Следую-
Следующей круглой датой следовало считать 1950 год — и эта дата
■вызвала у одного из самых выдающихся математиков первой
половины нашего столетия — Германа Вейля (кстати ска-
сказать, ученика Давида Гильберта) желание поделиться с ши-
широкой математической публикой своими впечатлениями об
успехах математики за первые пять десятилетий XX века
и об общих тенденциях, которые можно было усмотреть в
процессе развития математики за этот период. Так родилась
статья «Полвека математики»2^ русс-кий перевод которой
предлагается ныне вниманию нашего читателя.